Ящерица пробираясь сквозь дебри вновь и вновь невольно возвращалась мыслями к своей ущербности, кажется, каждая ветка, камень, иголка и лист, даже хмурое небо кричало о её ущербности. "Глухая, глухая, глухая!"-билось в голове пойманным безумным зверем мысль. Наверняка, пели птицы сидя на верхних ветках, а мышка которая копошилась в трёх лисьих хвостах от нее, громко шурша, а она не слышала, не слышала, не слышала. Хотелось выть и переломать все ветки в этом проклятом лесу, которые так и норовили задеть. Сердце стучало в голове, а рыжая ломилась напролом сквозь заросли ежевики, рыча и кидаясь из стороны в сторону, застраивая и делая себе еще больней. "Если постараюсь, то обязательно  вырвусь!". Но не смотря на все старания становилось только хуже. "Вот в жизни так же. Сколько не старайся, всё в пустую. В результате только боль". Было так горько  вот так вот признаться себе, сказать всю правду без прикрас. Осознать всю свою слабость и никчемность, то что она никому по сути не нужна. И стоя  в колючих зарослях, сама с собой, терпя пульсирующую болью во всем теле, не выдержав,  закричала во всю дурь, до хрипоты, до того, как сил и кислорода больше не останется, отдав всю боль и безысходность в один лишь звук. Это должно было рано или поздно случится. Все  рано или поздно ломаются.  Кто-то встает и лежит на сырой и хладной земле, а кто-то встает и идет дальше. Легкие сжало в железные тиски. Жадный глоток вожделенного воздуха. Идти дальше не хотелось, хотелось сдаться  и пусть будь что будет. Хотелось что-бы по волшебству появился кто-то и с теплом посмотрел на неё и сказал: "Ты нужна. Ещё ничего не кончилось. Счастье рядом, ты только борись. Держись! Хрипи, но поднимайся вновь! ". Но это не сказка, никто не придет. От этого еще больней. Перестав рваться  и всё же найдя лазейку из ловушки, выбравшись вся в колючках и разбитая, Ящи села и тупо уставилась в землю. Где на задворках сознания ворчал здравый смысл, напоминая, зачем она здесь. "Да пошло всё к злобному духу! И Остролист, патруль, паутина! ". Рухнув на  мох и устало вздохнув, пытаясь в этой зелени выхватить кусочек неба. Внутри было пусто и тихо. Сил больше не было, не жалеть себя, не кричать, хотелось вот так лежа здесь, забыться навсегда.

Отредактировано Ящерица (2014-08-22 15:53:43)

Отсролист был уже в лесу, когда услышал отчаянный крик от куда-то из глубину чащобы. Сорвавшись с места, кот бежал вдоль границы с  молниеносной скоростью, все, ускоряясь и ускоряясь. Острые колючки мертвой хваткой цеплялись за шерсть, царапая кожу на боках, но молодой воитель это не замечал. Наконец кот был бодр и свеж. Пытаясь определить источник звука, патрульный ловил противостоящий воздух, который так мешал ему определить направления, своих впередиидущих учениц. Да, он прекрасно знал, что это крик молодой кошки, оруженосца! Пробежав, лис знает, сколько хвостов расстояния, кот, наконец, достиг своей цели. Остановившись, Остролист попятился от увиденной картины. Рыжее тело ученицы лежало неподвижно на земле. Как ком, в горле встали слова. Наконец тяжесть спала, воитель увидел как тяжело вздымалась грудь юной ученицы. Дрожь пробежала по его спине. Он осекся. На густых зарослях виднелись большие клочки огненной шерсти. Незаметной, тихой походкой кот подошел к лежащей и нагнулся к ней. Сиплое дыхание ударило ему в морду. Он вновь вздрогнул. Сев наземь и коснувшись носом уха оруженосца, воитель промолвил:
- Ты в порядке? - Сейчас, у него улетучилось из памяти все невзгоды, недоверия к этой кошке, даже та, нелепая стычка у реки. Ведь в глубине души он был добр и справедлив, поэтому не хотел зла другим.  У него было одно на уме: "Что же все-таки случилось?" Но черный воитель не осмелился задать этот вопрос, в глубине души понимая ответ. Немного подтолкнув рыжую, затем, подставив ей плечо, с умаляющим взором он уставился на нее. Чего же он так испугался? Винил себя? Что его гложет изнутри? Остролист хотел забыть все эти вопросы, оставив только положительные мысли о том, как помочь соплеменнице. 
Издалека патрульный услышал голос Водомерки:
- Я уже закончила - Как камень с души, обрадовала эта весть воителя. Надеюсь, это значит, что она не слышала крики Ящерицы. Остролисту очень не хотелось, что бы кто-то другой вмешивался, тем более любопытный ученик.  Подавив тяжелый вздох, воитель снова обратился к знакомой:
- Вставай... - Ему не хотелось навязываться или как-то вредить оруженосцу, но и право на задержку патруля, у него не было. Остролист хотел как-то успокоить кошку, как делаю это друзья и близкие, как делают другие коты в племени. Но когда он хотел прикоснуться к ней вновь, чтобы сделать это, его как будто что-то задело, как будто он не имел права. Снова забвения, как густой туман, словно пелена на глаза, закрывали черного кота от других. Медленно встав на все четыре лапы, хотя те еще подкашивались от испуга, он направился к серой ученицы. Идя по мелким аллеям,  кот все надеялся, что больше никто не слышал, считая, что так будет лучше... лучше для Ящерицы.
---->Озеро--->

Отредактировано Остролист (2014-08-22 17:00:44)

Бредет, бредет она вперед, с трудом переставляя свои тощие лапки по черствой земле, с ленцой и неохотой следуя за своим наставником и с какой-то недовольной гримасой на лисьей мордочке вглядываясь в его силуэт. Нахохлившись, бормочет кошечка себе под нос проклятия, недовольно передергивая плечами и на ходу пытаясь пригладить взъерошенную, будто бы у воробья, шерстку, чередуя все это протяжными и заунывными зевками, не прекращающимися с самого озера, через которое эти двое совсем недавно проходили, прежде чем попасть на территории Смешанного леса.
- Даже мышку не дал взять из общей кучи, - Обиженно бубнит себе под нос Паучишка, скривив мордашку в хмуром неодобрении такого нахального поступка со стороны Птицелова. В самом деле, чего это он так обнаглел? Ведь голодом заморит, но от своего не отступится. И вот плевать, что его хрупкая и без того тощая ученица вскоре превратится в скелет, обтянутый свалявшейся шкурой. Прям как ученица – Пустельга. Разве что, только кривой челюсти не хватает. Бр! Поморщившись, серобокая кошечка ускорила шаг и обновив метки, вновь скользнула за наставником, скрываясь из виду.